А еще сосновый лапник кладут на свежую могилу…

— Его никто не убивал… — пробормотал племянник. — Это был несчастный случай!..

Пока он рассказывал, дядины глаза ни на миг не изменили выражения. Бесстрастные как… как гладь Альварена — перед штормом.

— И что вы теперь сделаете? — нарушил тяжело повисшую тишину Леон.

Вот после этого — точно нужно бежать! И падать на колени перед дядей. Молить не выдавать. А потом — всё равно в бега…

— А что тут можно сделать? — сурово вопросил Ив Кридель. — Вы с Полиной не были убийцами. По крайней мере — ты…

— Но я не докажу, что невиновен… — от сердца отлегло резко — до боли.

— Не перебивай! — лишь чуть повысил голос дядя. И у юноши вмиг отнялся язык. — Ты понимаешь, Леон, что ты — убийца сейчас⁈ Даже если не признаёшься в этом и самому себе? Ты не убивал отца, но убил Ирию! И это — правда.

— Но…

— Знаешь, что тебя за это ждет? Ауэнт! Может быть, не казнь, но Ауэнт — точно. И монастырь для твоей сообщницы.

— Полина же просто испугалась! Дядя Ив! Лучше уж сразу умереть!..

— Помолчи! Я не собираюсь на тебя доносить. Ты можешь поехать в Лютену и признаться во всём сам.

— Кому⁈ — Нужно бежать, обмануть Ива Криделя и бежать, но как тут сдержаться⁈ — Регентам⁈ Королю⁈ Кто они такие, чтобы меня судить⁈ Мои враги! Да они же стая шакалов! Ревинтеру я должен признаться⁈..

— Его Высокопреосвященству кардиналу Александру. Он — справедливый человек.

— Нет! Я им не верю!..

— Может, и правильно. Кардинал один, и он — стар…

Может, дядю всё же удастся убедить⁈

— Но… сюда едет ревинтеровский чиновник! И Ревинтер увез мою мать! Если он знает…

— Если он знает точно. И если у него есть доказательства. Но в одном твоя мать права: Полине не верь.

— Я люблю ее!

— Это я уже понял. Но она любит лишь себя. И возможно — своих детей. Последнее для тебя даже хуже. Ты готов умереть, чтобы освободить ее сыну путь к титулу? Она не может донести на тебя, раз ты — ее алиби. Но вот уничтожить…

— Мне придется бежать⁈

— Думай сам. Тенмар граничит с Аравинтом.

— Но там скоро начнется война…

— Не начнется — если кардинал Александр добьется возвращения Аравинта в лоно Патриаршей Церкви. В любом случае, за Аравинтом еще Мидантия и Мэнд, а за Мидантией — Идалия. И Элевтерис… Но в пираты ты, уж извини, не годишься. Конечно, еще можно бежать на восток, но вряд ли тебя тепло встретят в Квирине. Ты — даже не военнопленный. Не говоря уже о том, что оттуда могут выдать в Эвитан.

— А из Аравинта?

— Кармэн Вальданэ еще никого не выдала. И лучше поспешить. Чиновник из Лютены будет здесь, самое позднее, через неделю. Возможно, с полномочиями тебя арестовать. Возможно, с тайным приказом убить. Он знает, что ты здесь. Ты же не делал из визита тайны.

Разве⁈

— Еще возможно, ты беспрепятственно вернешься в Лиар. И мирно доживешь до старости. Но я не знаю, что известно Ревинтеру и на что готова твоя мать. Я даже не знаю, где она сейчас. Одно запомни точно: не ошибись. Жизнь второго шанса не дает!

3

— Его Высокопреосвященство болен и никого не принимает!

Голос кардинальского секретаря — холоднее опостылевшего северного ветра. А взгляд уж точно не выражают радости от созерцания надоедливой девицы. Из-за которой у оного Высокопреосвященства добавилось столько проблем.

Голос — ледяной. Да и вся крепко сбитая фигура Жерара — Элгэ хорошо запомнила имя — с успехом заменит ничем не пробиваемую стену.

— Тогда не будете ли вы любезны сказать, когда можно ожидать выздоровления Его Высокопреосвященства? — как можно более ровно уточнила девушка.

Нельзя выдать страх! Только не рядом с тремя офицерами дяди! Они не должны понять, что кардинал Александр был ее последней надеждой. Валериан Мальзери не должен этого понять!

— Может, через несколько месяцев, — равнодушно ответил Жерар.

И Элгэ слишком хорошо его понимает — опять! На взгляд преданного секретаря, Его Высокопреосвященство и так сделал для прилипчивой девицы достаточно. Она и этого-то недостойна — будучи илладийкой и воспитанницей Веселого Двора Кармэн Вальданэ!

И от Элгэ теперь требуется такая малость. Всего лишь навсегда исчезнуть с глаз долой. Так почему она этого не делает?

— Приходите в будущем году, сударыня, — предложил отец Жерар. — Может, Его Высокопреосвященство и сможет вас принять.

И неожиданно мягче добавил:

— Он действительно очень болен.

Наверное, решил, что даже закоренелые грешницы заслуживают ничтожной доли сочувствия.

— И ваши спутники прекрасно знают, почему. Будьте здоровы. И да благословит вас Творец милосердный и всепрощающий.

Девушка не меньше минуты простояла на широком крыльце кардинальского особняка. Перед закрытой дверью.

А потом с неба повалил снег — будто его здесь еще недостаточно! Он ведь и так везде — на земле, на высокой ограде, на железных воротах. И совсем недавно белый, но уже затоптанный ковер — на расчищенной дорожке…

А теперь новые — белее чистейшего листа — снежинки оседают на сероватый камень стен, на выстывшее мертвое дерево дверей, на живые деревья кардинальского сада…

Как же кленам и вязам, наверное, холодно! И как много снега в Лютене! Здесь слишком долго не кончается зима. Никто и ничто не успевает согреться. Деревья, стены, земля, людские сердца…

Капитан выжидающе смотрит на Элгэ. А оба молодых лейтенанта изображают статуи. Мидантийские. С абсолютно северными чертами лица.

Странно. Мальзери — южанин. А гарнизон себе как на подбор вербовал в Ритэйне…

Ждут. И правильно. Какой смысл стоять на ветру и любоваться, как змеев снег заметает единственную надежду?

— Едем, — произнесла илладийка. Тоном Кармэн Вальданэ — на приветствие встретившего их в Аравинте эскорта. Не слишком улыбчивого. После Вальданэ аравинтцы показались изгнанникам холодными и сдержанными.

Кармэн просто слишком долго не общалась с северянами. И ее «птенцы» — тоже.

— Да, ваша светлость, — чуть склонил голову капитан, подавая руку. Заученно галантно.

Требуется-то крайне редко.

Интересно, что случится — вздумай упрямая герцогиня эту северную лапу не принять? Да ничего. Куда убежишь на своих двоих от конного отряда, что терпеливо ожидает за воротами?

Элгэ приняла поддержку, величественно кивнула капитану. Будто они и в самом деле — почетный эскорт, а не конвой.

— Благодарю.

Ее мать была мидантийкой. Должно же это хоть что-то значить? Правда, Ирина Илладэн, урожденная Армидес, всегда оставалась милой и доброй женщиной. Но зато в ее предках наверняка затерялось немало отпетых интриганов. Страна обязывает! В конце концов, Алексис Зордес тоже ничуть не походил на своих родных. А вот его сын Виктор…

Кардинал — болен. А больше у Элгэ в Лютене никого нет. Кроме отосланного в загородное имение Диего — с ним сестра так и не повидалась. Кроме Александры — в михаилитском монастыре. И кроме целой кучи врагов, жаждущих крови!

Витольд жив — одно это и радует. Других поводов для радости нет.

Элгэ — пленница в доме родного дяди. Над Аравинтом занесен эвитанский меч. Что с братом и сестрой — неизвестно…

Что еще держит на краю отчаяния? Только стремление не уронить себя перед лицом врагов.

Еще Элгэ могла бы молиться. Если бы хоть во что-то верила.

Глава 7

Глава седьмая.

Начало — середина Месяца Рождения Весны.

Эвитан, Тенмар.

1

Путешествие неожиданно действительно отвлекло от Лиара. Даже ежеминутно терзавший память образ Эйды перестал вызывать никак не проходящую тоску. И неизбывное чувство вины.

На третий день пути Алан и вовсе развеселился. Увидел, с кем в придорожном трактире свела шутница-судьба. За соседним столом — не кто иной, как Юстиниан Мальзери, виконт Эрдэн. Старший сын и наследник заклятого врага Ревинтеров.

Что ж, эта поездка — абсолютно легальна. И ссориться с молодым Мальзери не приказано.